Оксана — учитель истории и обществознания, преподает в одном из лицеев в Каменске-Уральском. Ее муж — рабочий на заводе. Старший сын учится в екатеринбургском вузе, младший — девятиклассник, живет с родителями. Двухкомнатную квартиру семья взяла в ипотеку четыре с половиной года назад.

Покупали через агентство недвижимости, документы проверяли риелторы и служба безопасности банка — вопросов не возникло. Оксана с родными оформили документы, сделали ремонт, заселились. А на исходе прошлого лета женщину вызвали в прокуратуру и сообщили: на половину их квадратных метров претендует сестра бывшей хозяйки — Наталья, инвалид второй группы, с детства страдающая психическим заболеванием.

— Когда прокурор объяснил мне ситуацию, я спросила: «При чем здесь я? Сестра обманула сестру, пусть отвечают ее наследники». Он сказал: «Сын Людмилы в тюрьме, имущества у него нет, что с него взять?», — рассказала Оксана.

Женщина обратилась к юристу.

— Суд очень тщательно изучил все обстоятельства дела, — говорит она. — Судья спрашивал, согласны ли мы с Натальей жить в одной квартире. И я, и она сказали, что нет: слишком разные у нас духовно-нравственные ценности и образ жизни. Иск прокуратуры суд удовлетворил частично: отказ от наследства признал недействительным, но сделку по купле-продаже оставили в силе.

Представлявший интересы Оксаны юрист Юлия Майорова называет решение суда прецедентом:

— Признаюсь, я шла проигрывать дело. Во время подготовки к процессу перечитала столько практики, что понимала: исход предрешен, и он будет не в нашу пользу. Мы доказывали, что Оксана — добросовестный приобретатель, но, думаю, решающую роль сыграло не это, а возможные последствия удовлетворения требований на жилплощадь. Если бы Наталья получила права на половину квартиры, Оксане, конечно, выплатили бы компенсацию размере половины кадастровой стоимости жилья. Но она бы не смогла выкупить у Натальи ее долю, потому что та не отдает отчет своим действиям. Плюс ко всему у Натальи алкоголизм, она проходила лечение в психиатрической клинике — после того, как с ножом бегала за своими родными. А у Оксаны несовершеннолетний ребенок: родители на работе, мальчик возвращается из школы — и должен находиться дома один на один с этой женщиной? В квартире смежные комнаты — невозможно определить порядок пользования жилым помещением. Суд учел все фактические обстоятельства и, признав недействительным отказ от наследства, оставил прокуратуре возможность лоббировать интересы заявительницы.

В надзорном ведомстве с дальнейшими действиями еще не определились.

Какие именно — пока не понятно.

Юрист Юлия Майорова говорит, что компенсацию можно истребовать с племянника Натальи — например, оспорить договор дарения комнаты, в которой живет женщина. Истицу как нуждающуюся могут поставить в очередь на получение муниципального жилья или поселить ее в маневренном фонде.

Оксана признается: из истории она вынесла много уроков.

— Главный — держаться подальше от вторичного рынка, — смеется женщина. — Но если и покупать такую квартиру, то поднимать данные на собственников буквально до седьмого колена — выяснять, есть ли у них несовершеннолетние дети, родственники, которые отбывают наказание в местах лишения свободы, состоят на учете по психическим заболеваниям. А если вы купили квартиру, и объявился наследник, не нужно сдаваться. Многие не знают свои права и не могут их защитить. Кто-то просто махнет рукой, кто-то, понадеявшись на справедливость, отдает все на откуп суду, не позаботившись о доказательствах своей правоты.